Война и мир с чиновниками
Формально процессуальное законодательство никак не ограничивает заключение мировых соглашений в спорах с участием государственных органов (налоговиками, таможенниками, полицией и иными). Причем договориться стороны вправе на любом этапе процесса, даже после принятия окончательного решения. Но практика применения этих норм и позиция высших инстанций весьма противоречивы.
Договор дороже денег
В арбитражных спорах примирение позволяет сторонам найти компромисс между порой несоразмерными и бессмысленными нормами права и их целесообразностью. Ведь формальное применение жестких мер может негативно обернуться в том числе для самого государства.
В качестве примера юрист Дмитрий Некрестьянов приводит ситуацию с нарушением со стороны арендатора государственного имущества условия об уведомлении собственника о заключении договора субаренды – любая просрочка карается взысканием штрафа в размере годовой арендной платы. Но суды расценивают такие санкции как несоразмерные и снижают их размер порой десятки и сотни раз. В конкретном споре арбитраж взыскал в пользу ответчика еще и судебные расходы, превышающие полученную государственным арендодателем сумму штрафа.
Более трех десятков мировых соглашений в последние годы заключила Федеральная антимонопольная служба (ФАС). Одно из последних касалось спора вокруг ПАО «Астраханский порт» – в нарушение установленного российским законодательством запрета на участие иностранных инвесторов в стратегических предприятиях акции порта были приобретены компаниями из Ирана и Объединенных Арабских Эмиратов. Заключив мировое соглашение, ФАС отказалось от требования о признании сделок недействительными (они бы привели к реституции и вынудили прежнего частного собственника вернуть покупателям многомиллионную сумму), а иностранные компании обязались в установленный срок продать акции российскому инвестору.
Примирение возможно и в спорах о так называемых самостроях. «Наша цель – не снос самовольно построенного объекта, а приведение его в соответствие с требованиями законодательства, – отмечает советник начальника Службы государственного строительного надзора и экспертизы Санкт-Петербурга Арсений Волков. – Но утверждение мирового соглашения не означает прощение застройщика и легализацию незаконно возведенных объектов. Как правило, соглашения предусматривают утверждение проектной документации, проведение экспертизы, получение разрешения на строительство и последующий ввод в эксплуатацию. Застройщику разрешается сохранить части построенного объекта». В качестве примера он приводит спор с ООО «Териоки», которое возвело на пляже Финского залива в курортной зоне Северной столицы четырехэтажное здание: «Этого огромного самостроя не будет – разрешение предусматривает строительство здания площадью всего в 400 кв. метров, соответствующего градостроительному законодательству», – констатирует Арсений Волков.
Любовь и прощение
ОАО «Северсталь» удалось договориться с налоговой инспекцией. Фискальное ведомство признало необоснованность предъявленных предприятию претензий и обязалось вернуть из бюджета ошибочно списанные 64,6 млн рублей налога на прибыль. В свою очередь компания «простила» налоговикам проценты, которые она могла бы требовать за такое взыскание.
Нередко чиновники соглашаются на примирение уже после того, как «выиграли» дело, – то есть фактически «прощают» законные санкции. Например, Федеральная антимонопольная служба в два раза – с двух до одного миллиона рублей (ниже установленного законом минимума) уменьшила административные штрафы, наложенные на торговую сеть «АШАН» за создание поставщикам молочной продукции дискриминационных условий. На такой шаг ведомство пошло уже после того, как суд первой инстанции полностью подтвердил обоснованность и размер наложенных на владельцев супермаркетов санкций.
Эти и другие подобные «сделки» позволяют заподозрить чиновников в коррупции. Например, в спорах о кадастровой стоимости представители власти порой неожиданно соглашаются снизить ее до некой средней величины – суммы, не соответствующей ни результатам государственной оценки, ни представленного истцами заключения оценщиков. Но юристы напоминают, что мировые соглашения утверждаются судом, который проверяет их легитимность и возможное нарушение третьих лиц. «Правильно, конечно, в таких ситуациях провести еще и судебную экспертизу. Но это дополнительные затраты и непредсказуемость для обеих сторон. Далеко не все мировые соглашения утверждаются», – говорит Дмитрий Некрестьянов.
Торг здесь не уместен
Иная ситуация складывается в судах общей юрисдикции. Еще в 2009 году Верховный суд России указал, что в спорах с органами власти мировые соглашения недопустимы: «Судом проверяется законность оспариваемых решений, совершенных действий (бездействия) органов государственной власти ... и на решение этого вопроса не могут повлиять те или иные договоренности между заявителем и заинтересованным лицом», – констатировала высшая инстанция.
В то же время вступивший в силу в сентябре 2015 года новый Кодекс РФ об административном судопроизводстве (КАС) предусматривает возможность примирения с «субъектами спорных публичных правоотношений в случае допустимости взаимных уступок сторон». Несмотря на это, юристы большинства ведомств убеждены в невозможности заключения мировых соглашений: «Актуальность приведенных разъяснений Верховного суда России сохраняется и в настоящее время», – констатировали в Правовом управлении Федеральной службы судебных приставов. Примирение они считают возможным только в рамках рассмотрения судами исковых заявлений, не связанных с оспариванием постановлений, действий или бездействия судебных приставов.
После объединения высших инстанций позиция Верховного суда России формально стала обязательной и для арбитражей. Но на практике служители экономической Фемиды пока поощряют примирение коммерсантов и чиновников.
Справка
В 2015 году арбитражные суды одобрили 274 мировых соглашения по экономическим спорам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений (0,08 процента от общего числа таких дел). В 2014 году так было завершено 256 спора (0,06 процента).
Суды общей юрисдикции в минувшем году рассмотрели 205 тысяч публично-правовых (административных) споров, в том числе более 90 тысяч жалоб на неправомерные действия органов государственной власти и их должностных лиц. 41 процент таких исков служители Фемиды сочли обоснованными.
Мнения
Дарья Розенберг, корпоративный юрист "Объединенной Консалтинговой Группы"Если закон предоставляет органу власти альтернативу в решении вопроса и спорящие стороны пришли к взаимовыгодному компромиссу – почему они не вправе заключить мировое соглашение? Ведь это не какая-то тайная сделка – его утверждает суд. И если с точки зрения служителя Фемиды такое соглашение не нарушает интересов третьих лиц и норм закона – такое решение – отличный выход из, как часто бывает, тупиковых ситуаций.
Александра Петрова, старший юрист практики разрешения споров Rightmark GroupРассмотрение мирового соглашения с органами власти как благодатного поля для коррупции почти равнозначно тезису о презумпции недобросовестности в действиях чиновников, а также о невозможности суда проверить легитимность мирового соглашения на соответствие закону и возможные нарушения прав третьих лиц. При таком мнении любые процессуальные механизмы в споре с органами, будь то отказ от иска или признание требований, могут породить злоупотребления. На наш взгляд, необходимо исходить из добросовестности всех участников спора и оценивать мировое соглашение, учитывая взаимные уступки сторон.